Представьте ситуацию: пожилой человек пытается провести перевод за коммунальные услуги, и платеж зависает. В этот момент на помощь может прийти «вторая рука» — доверенное лицо, которое может решить, стоит ли продолжать операцию. Для некоторых это действительно спасение, но для других может показаться, что у них отбирают право распоряжаться своими финансами. Вопрос в том, является ли это защитой или контролем?
Как работает 'вторая рука'
С 1 сентября в российских банках появилась новая функция, известная как «вторая рука». Схема проста: когда пенсионер инициирует перевод, банк временно приостанавливает операцию и ожидает согласия доверенного лица. У него есть 12 часов на то, чтобы одобрить или отказать в переводе, при этом не нужно вводить пароли, и доступ к счету остается у владельца. Это можно сравнить с электронным замком с двумя ключами: один у владельца, другой — у доверенного лица.
Почему это важно для защиты пенсионеров
Статистика тревожит: пожилые люди наиболее уязвимы к телефонным мошенникам. Их легко запугать звонком «из банка», сообщающим о сомнительных операциях на счете. В таких ситуациях пенсионеры нередко спешат перевести деньги незнакомцам. В ответ на эту проблему был принят закон, обязывающий банки внедрить опцию «вторая рука». Эксперты отмечают, что хотя система и не идеальна, она существенно повышает уровень безопасности.
Плюсы и минусы нового подхода
Функция 'вторая рука' может стать надежным инструментом защиты от мошенников. Даже если пенсионера смогли убедить перевести деньги, доверенное лицо может вовремя остановить операцию. Кроме того, возможность выбора активации этой функции позволяет пользователям ориентироваться на свои предпочтения. Однако, как и у любой системы, есть и недостатки: в экстренных ситуациях, таких как необходимость срочной оплаты лекарств, задержка может сыграть злую шутку. Доверенное лицо, может, невольно подтвердить мошеннический перевод или, наоборот, заблокировать законную операцию. Более того, банки могут снять с себя ответственность, ведь решение принимает не сам пенсионер, а его «вторая рука».
